Книга: Нетленный прах (Васкес Хуан Габриэль) ; Эксмо, 2021

Роман колумбийца Хуана Габриэля Васкеса «Нетленный прах» («La forma de las ruinas») понравится всем тем, кому интересна тема влияния политики на общественное сознание, тем, кого интригуют тёмные пятна истории 20-го века, кто не ленится размышлять и делать собственные выводы, проводя параллели с трагическими случаями в разных странах мира уже в современных реалиях. Книга не просто понравилась, она произвела на меня сильное впечатление. Каждый раз, продолжая чтение, задавался вопросом, к какому же жанру лучше всего отнести это произведение, пока не нашел в интернете интервью Васкеса колумбийскому журналу «Arcadia», где он высказался так: «Нетленный прах» — безусловно, самая трудная задача, с которой я сталкивался как писатель. Частично это связано со всем, что роман пытается сделать одновременно: это автобиография, историческое исследование, криминальный роман, теория заговора, размышление о том, что мы собой представляем как страна... Мне пришлось написать 26 разных версий, чтобы найти ту, которая лучше всего подходит для книги. Вернее, ту, которая смогла собрать всё в одном сюжете». Одним из главных героев является сам автор, рассказывающий обо всём от первого лица. Реально существующие люди, факты и события, в том числе из личной жизни, не говоря уже о подлинных документах, относящихся к прошлому или настоящему – ты машинально перестаёшь воспринимать текст как художественный вымысел. Дело случая знакомит нас с эксцентричным Карлосом Карбальо, буквально одержимым идеями конспирологических заговоров, в том числе и в двух самых громких убийствах в истории Колумбии. Речь идёт о невероятно популярных в стране людях, обожаемых, но и ненавидимых многими, генерале Рафаэле Урибе Урибе, лидере Либеральной партии, сенаторе Республики и ветеране четырёх гражданских войн и Хорхе Эльесере Гайтане, адвокате, «умудрившемся с самых низов подняться к вершинам политики и призванного спасти Колумбию от её собственных беспощадных элит, блистательном ораторе, сумевшем в своих речах соединить несоединимые идеи Маркса и Муссолини». Оба были застрелены в Боготе средь бела дня, соответственно, в октябре 1914-го и апреле 1948-го. Последнее событие спровоцировало жестокое кровопролитное восстание, получившее название «Боготасо» — «народные протесты перевернули город вверх дном, рассаженные на крышах снайперы стреляли беспорядочно и бессмысленно, и страна на несколько лет оказалась в состоянии войны». Неоднозначные обстоятельства смерти этих двух людей и станут несущей конструкцией романа. Автор мастерски озадачивает нас дилеммой: как мы воспринимаем историю – «как некий продукт, случайно возникший из бесконечной цепи иррациональных деяний, непредсказуемых совпадений и непредвиденных поступков» либо как продукт конспирологии, где мир предстаёт сценой, где всё обусловлено неким скрытым замыслом, «где мечутся тени, где движутся невидимые руки, где за всем следят внимательные глаза, где по углам слышится приглушённый шёпот»? Как и Васкес, я не склонен во всех трагических событиях искать заговор, но то, что мы здесь обнаруживаем — «такую плотную паутину интриг, фальсификаций, лжи и вопиющего аморализма» — убивает весь скептицизм наповал. От негодования у меня всё бурлило и клокотало внутри. Не выходит из головы и ещё один персонаж (тоже реально существовавший), за судьбу которого во время чтения я переживал больше всего – Марко Тулио Ансола, 23-летний парень, адвокат, протеже убитого Урибе Урибе, по просьбе семьи начавший собственное расследование и через несколько лет бросивший вызов всей Системе, в которой «бесчеловечное или ужасное в конце концов превращается в самое что ни на есть нормальное, желанное и даже достойное похвалы». Многие критики называют Васкеса наследником Маркеса – не знаком, к сожалению, с творчеством классика, поэтому не могу сказать, насколько это обоснованно, но то, что Хуану Габриэлю Васкесу удалось написать БОЛЬШОЙ РОМАН, совершенно точно. Роман, по его же словам, «во искупление злодеяний, которые [он] хоть и не совершил, но унаследовал». Похоже, на одного поклонника у него стало больше.

0    0

Этот роман - смесь художественного, автобиографического и документального романа. Автор помимо того, что он чувствует вернувшись в родную Колумбию, рассказывает и анализирует те исторические поворотные вехи в истории своей страны произошедшие в 20 веке, такие как убийство Хорхе Элесьера Гайтана, генерала Уриба Уриба и связывает все это с убийством Джона Кеннеди в США. Казалось бы, что может быть общего между всеми этими убийствами. Но автор очень грамотно и конструктивно соединяет все эти линии, погружая читателя в политику и заговоры, заставляя о чем-то задуматься, что-то не принять на веру, а покопаться в дополнительном материале, но однозначно поразкинуть мозгами и углубиться во все происходящее вместе с повествующим. А между делом и получше познакомиться с традициями и бытом простых колумбийцев, которые живут простой жизнью и далеки от политики, но тоже имеют свое мнение на все свершившиеся события.
Одним словом, роман непростой, как по концепции и структуре содержания, так и по тому, что автор хочет донести до читателя. Соглашаться с выводами, который делает автор и его оппоненты или нет, тут решает каждый сам. Углубление в колумбийскую политику может кого-то отпугнуть, но не меня, хотя я прохладно к ней отношусь и не очень-то приветствую ее в художественной литературе. Но в данном случае интересная композиция, повествование от первого лица, многоуровневая многоходовка, скачки из одного времени в другое, из одной страны в другую — все это заставило меня погрузиться в размышления и наблюдения автора с головой, хотя стиль изложения немного суховат из-за исторических и документальных вставок. Но в последнее время мне интересна тема Латинской Америки и все то, что там происходит, будь то Колумбия, Венесуэла или Чили, так что роман мне зашел. Оценка 4

0    0

Что мы знаем о Колумбии? Наркотики и Эскобар. А еще там убивают. Затянувшиеся гражданские конфликты - вещь обычная для стран Латинской Америки. Мы наслышаны об этом и так, из новостей, и по многопрудному потоку литературы о мигрантах, бежавших в поисках безопасности и лучшей жизни в страны посевернее и поспокойнее. Пожил в Испании и герой данной книги, но она, слава Богу, не об этом.
Конечно, в романе присутствует знакомый образ южноамериканской страны с затянувшимся политическим противостоянием, отягощенным криминальной составляющей. Но «Нетленный прах» шире типовой книги о жертвах и очевидцах неугасающего конфликта (хотя внимание уделено и им). Васкес написал книгу о власти прошлого, о нашей завороженности его загадками, об истории, вернее о том, что мы понимаем под историей.
И хотя он пишет о вымысле, к которому книга сопричастна, роман следует отнести к удачным попыткам модного ныне жанрового микса: под крышей худлита расположились нонфикшн и автофикшн. «Нетленный прах» - наглядная демонстрация того, что роман не умер, и художественная литература способна быть увлекательна и глубокомысленна как и встарь, ничуть не подражая при этом формату прошлого.
Герой книги списан автором с самого себя. Васкес – неплохой писатель, не хватающий однако звезд с небес. Судьба сводит его с Карлосом Карбальо, человеком одержимым загадкой убийства выдающегося колумбийского политика либерального толка Гайтаны в 1948 году. Убийство стало поворотным моментом в истории Колумбии XX века. За ним последовала гражданская война, растянувшаяся на целое десятилетие и унесшая сотни тысяч жизни.
Страна оказалась надолго травмирована прошлым, и Васкес показывает, как ржавчина былого преступления начинает разъедать сами основы общества. Нетрудно заключить, исходя из случившихся событий, каким образом стал возможен в Колумбии феномен Эскобара, почему политические убийства стали фирменным знаком страны.
Смерть Гайтана, несмотря на то, что произошла на глазах у свидетелей, была окружена некоторыми странными обстоятельствами. Так случается обычно в случае смерти любого крупного деятеля. Внезапность кончины начинает будоражить воображение. Знакомая нам история: сколько понаписано всего было в последние годы о смерти Есенина, Маяковского, Горького или того же Сталина. Возникшие сомнения в официальной картины произошедшего и позволяют автору книги обратиться к изнаночной стороне известных событий, и, таким образом, заняться исследованием природы конспирологических теорий.
Но и это не все. Определяя стандартную версию исторических событий как рассказ победителей («история пишется победителями»), Васкес прослеживает в своем романе альтернативные их версии – рассказ побежденных и устную микроисторию, то есть то, что остается за кадром, не входит в анналы, оставаясь историческим преданием безмолвного большинства.
Ко второму типу относится история самого Васкеса, история Карбальо. К первому – обстоятельства убийства генерала Урибе Урибе в 1914 году, рассмотрению которых которой отведено более четверти объема всей книги. Кстати говоря, данная дата позволяет задуматься и о другом аспекте истории – о призрачности европоцентризма. В Европе возня вокруг эрцгерцога и Гаврилы Принципа, а тут свое убийство, намного важнее.
В итоге Васкес напоминает нам своим романом о расхождении, трагическом, непреодолимом, между историей как фактом и историей как пересказом событий. В принципе, повествование вообще в какой-то момент трансформируется в размышление о роли рассказа в истории, о способах компрессии фактов, изжить недостатки которой можно лишь за счет литературы.
Та же литература имеет и другую функцию – повествования об альтернативных путях и способах развития событий (во всяком случае именно так можно истолковать эпизод с ненаписанным романом о возможном визите Орсона Уэллса в Боготу в 1942 году, или «долгой жизнью Гаврилы Принципа»).
Но, в конечном счете, перед нами опять напоминание о своего рода непознаваемости исторического процесса. Мы можем уловить лишь логику, вектор движения истории, исчерпывающее знание о фактах всегда проблематично. Концентрация на них может иметь опасные последствия. Она и порождает к жизни всяческую конспирологию, где за деревьями уже теряется трезвое представление о размере и характере самого исторического леса. Однако до прямого и верного вывода о том, что в истории есть место и случайности и незримой логике, что не столь важно как случилось, сколько к чему привело, автор не доходит. Хотя вывести его из сопоставления разных эпизодов, запечатленных в романе не так уж и трудно. Может быть так и надо: читатель должен приходить к выводам сам, надо лишь дать ему на руки все карты.

0    0