Книга: Игра во все (Симонов Владимир Александрович) ; Эксмо, 2018

Появление этой книги еще до знакомства с ней вызвало вопросы. И первый из них: почему она не стала частью постоянно пополняющейся импровизированной «библиотеки» Вахтанговского театра, что было бы правильно? Но тут как раз все логично — Симонов, коренной вахтанговец воспринимается несколько отдельно от легендарной труппы, раз в его судьбе были и ефремовский МХАТ, и Театр имени К. С. Станиславского, а начавшееся четверть века назад сотрудничество с Театром «Et Cetera» продолжается, Удивил и сам факт выхода книги. Потому что ранее Симонов не был замечен в излишней публичной откровенности. К тому же сразу вспоминается Минетти, которого Симонов играет в поставленном Римасом Туминасом по пьесе Т. Бернхарда одноименном спектакле Вахтанговского театра. Роль, ассоциирующаяся с исповедью артиста о «радостях и муках» своего прекрасного и одновременно странного на посторонний взгляд ремесла. Исповедью чрезвычайно эмоциональной, моментами страстной и, справедливости ради надо заметить, достаточно исчерпывающей, не нуждающейся в разъяснениях и уж, тем более, каком-либо послесловии.Но Симонов рассудил иначе. И вослед целому ряду своих коллег не устоял перед соблазном высказаться еще и «от первого лица», дабы посвятить нас в профессиональные тайны, поделиться самыми значительными впечатлениями и накопленным к шестидесяти годам опытом. Ну и, конечно, поведать нам об обстоятельствах своей семейной жизни, без чего, вероятно, сейчас совсем нельзя обойтись. Это, кстати, вкупе с традиционными байками мало что дает, разве что удовлетворяет обыкновенный обывательский интерес к артисту, разделенный на тематические части печатный монолог (записанный В. Веслером), который в производит не однозначное впечатление. Радует все, что относится непосредственно к сфере творчества, то есть подкрепленные примерами из практики размышления Симонова о природе актерского искусства, о пользе смешения различных театральных направлений
точные, порой пронзительные «штрихи» Симонова к «портретам» партнеров-вахтанговцев (в том числе: Михаила Ульянова, Юрия Яковлева, Галины Коноваловой), других почитаемых им артистов (а среди них — Чарльз Чаплин, тот же Александр Калягин), любимого режиссера Анатолия Эфроса. А комплиментарные выражения, адресованные Симоновым Римасу Туминасу, сначала немного смущают, но постепенно осознаешь, что это не лесть, а необходимость вовремя сказать хорошие слова тому, кто ему дорог.На страницах своей книги Симонов вообще раскрывается, как человек благодарный, бережно хранящий в своем сердце признательность Алле Казанской, Алексею Кузнецову, Владимиру Поглазову, другим педагогам Щукинского училища, научившим его азам профессии. Встречаемся мы и с проявлениями целеустремленности артиста, преодолевшего множество преград ради реализации зародившейся в детстве мечты о сцене. А также — уверенности в своих силах, о чем свидетельствуют высокие оценки артиста его собственных, преимущественно театральных работ. Но когда речь заходит об отношениях Симонова с критикой, которая, по утверждению артиста, ему совсем не нужна, становится очевидна внутренняя ранимость Симонова. В противном случае, зачем бы артисту понадобилось говорить о том, какие выдающиеся персоны посещали спектакли с его участием, восторженно отзываясь о предложенных им трактовках классических ролей, о которых почти не было печатных отзывов. И не трудно догадаться, что и Симонову, как бы он демонстрировал свою независимость от мнений журналистов и театроведов, все равно нужно письменное подтверждение удачи, которое должно эту удачу зафиксировать в истории. Хотя негативная реакция на современную прессу у Владимира Александровича, равно как и у ряда его товарищей по актерскому «цеху», наверняка обусловлена нехваткой компетентных материалов о театре, призванных оказать артисту помощь. И с этим, увы, не поспоришь.Между прочим, и сама книга Симонова подтверждает дефицит профессионалов не только в области театроведения, но и грамотной редактуры и корректуры. Так много здесь грубых ошибок. Скажем, «Местных», ставших основой дипломного спектакля курса, на котором учился Владимир Александрович, был не Александр Ремезов, а тоже Александр, но Ремез. Артист Катин-Ярцев был Юрием Васильевичем, а не Валентиновичем. Юрий Авшаров — не Овшаров и совсем не Петрович, а Михайлович. «Визит дамы» — не новелла Ф. Дюрренматта, а пьеса. Фамилия Городничего из гоголевского «Ревизора» — Сквозник-Дмухановский, а не Сквозняк-Дмухановский. На премьерном представлении «Чайка» А. П. Чехова и в самом деле провалилась, и этот провал действительно дал театральному искусству больше, чем иные победы, но было это не в МХТ, а в Александринском театре. «Времена» в хрестоматийной фразе из «Горя от ума» А. С. Грибоедова «очаковские», а не очаковы». Ну и, наконец, в списке однокашников Симонова, кажется, нет Александра Росщенкова, вероятно, Владимир Симонов имел в виду Александра Рыщенкова…Естественно, нельзя уследить за всем. И оплошности (а иногда и просто небрежность, вроде той, что классик мировой режиссуры Петер Штайн периодически называется Питером) неизбежны. Конечно, неизбежны, но не такие же! И потом, столько людей было причастно к выпуску книги, неужели никто из них не заметил никаких изъянов? Похоже, и сам Владимир Симонов не слишком внимательно проверил чистовой вариант текста и верстку, доверив это важное дело сотрудникам издательства, а те в свою очередь тоже отнеслись к своим прямым обязанностям, мягко говоря, с прохладцей. В результате пострадала репутация артиста (его же имя значится на обложке), который до сих пор славился тщательным подходом к любому начинанию А ведь театралы, как правило, не слишком богаты, но готовы платить за свое увлечение немалые и по нынешним понятиям деньги. Так что обманывать их ожидания, по меньшей мере, безответственно. Все-таки еще есть читатели, воспитанные в иную эпоху без Интернета, для которых именно книга по-прежнему остается основным источником знаний. Поэтому хотелось бы, чтобы они были достоверными.

0    0

Народный артист. Вахтанговец и МХАТовец. Необыкновенно интересный мемуарист. Когда есть о чём вспомнить - это прекрасно. Значит, жизнь прожита не зря...
Хорошее издание со вставкой из цветных и чёрно-белых фотографий.
Вспоминает об интересной работе и о встречах с интересными людьми...

0    0