В оккупации. Дневник советского профессора (Николаев Лев Петрович) ; Родина, 2021

Очень интересная книга. Известный учёный вёл дневник, в котором описывал события, свидетелем либо участником которых он был. Книга состоит из двух частей: в первой описывается довоенная жизнь, во второй - период оккупации в Харькове. Очень впечатляет изменение мировоззрения автора - от неприязни к Советской власти до войны к восторгу и восхищению Сталиным. Книга ценна тем, что можно увидеть события той эпохи глазами очевидца, узнать, как это было на самом деле. Тираж книги всего 300 экземпляров! Рекомендую.

0    0

Книга интересна тем, что хорошо показывает типичного интеллигента, занимающегося наукой, далёкой от жизни и практики. Если до войны его кредо - не хлебом единым, главное - внутренняя жизнь, подавляемая советским строем, бездарным Сталиным, то во время войны, ОСТАВШИСЬ ПО СВОЕЙ ВОЛЕ В ОККУПАЦИИ (немцы ведь такие цивилизованные) и хлебнув все её прелести, все думы - только о хлебе, о еде, и куда делась внутренняя жизнь, и уже при освобождении - слава великому Сталину. Типичная жизнь "учёного" интеллигента-мещанина. Тем более показательно, что всё рассказано им самим, в дневниках, предназначенных для себя... Кстати, никакого предисловия Мухина в книге нет, несмотря на аннотацию...

0    0

В первых же строках моей рецензии спешу сообщить: книга очень интересная и ценная. Надо читать.

Теперь подробнее. Лев Петрович Николаев (1898-1954) - выдающийся отечественный антрополог и анатом, специалист в области биомеханики и протезирования, доктор мед. наук, профессор. Человек достойный и в узких кругах известный и авторитетный. Родина одной рукой его признала, другой – наказала. Чего было больше, трудно сказать.

Родился в Таганроге в семье философа-толстовца и художника, эмигрировавшего в 1904 г. от преследований царской власти во Францию. Вырос в Ницце, отучился два года на медфаке Парижского университета. После Февральской революции вернулся в Россию (родители остались там). Доучился до диплома врача в Харьковском мединституте (потом университете). Был оставлен там, заведовал до 36 г. кафедрой анатомии, пока новый ректор не обвинил его в фашизме за изданную еще в 1920-е гг. статью жены О. В. Недригайловой-Николаевой (тоже известный антрополог, соратник и продолжатель дела Л. П. Николаева). Специализировался по биомеханике и протезированию, фактически создав эту науку (теоретически и практически) на Украине. Автор нескольких фундаментальных работ, включая вузовские учебники. Много печатался за границей (пока это было можно), где был хорошо известен. Разработал научную стандартизацию одежды и обуви. Изобрел несколько антропометрических приборов. О нем была статья в БСЭ (где не знали о его дневниках).

В 1933 г. был ненадолго арестован чекистами, сидел в тюрьме, но отпущен без последствий. Правда, у жены развилась на этой почве мания, везде видела агентов ГПУ. В начале Великой Отечественной войны из-за болезни жены и сына, а также собственного недомогания не смог эвакуироваться (предлагали уйти своим ходом) из Харькова, вскоре оккупированного немцами, и оставался в городе до его окончательного освобождения советскими войсками летом 43 г. Его можно увидеть в фильме А. Довженко «Битва за советскую Украину» (54 мин.). Познакомился с А. Н. Толстым, бывшим там в качестве члена Чрезвычайной госкомиссии по установлению и расследованию фашистских злодеяний. Тот, после общения с Л. П. Николаевым, предложил написать воспоминания о пребывании в оккупации, но эта работа не была осуществлена.

Суровый критик советского режима, после пребывания под властью фашистского режима признал, что стал большевиком и советским патриотом. Во время оккупации помогал раненым красноармейцам, писал и разбрасывал листовки. Его сын Олег был настоящим подпольщиком. После освобождения Харькова последний был арестован НКВД, осужден за сотрудничество с нацистами и отправлен в лагеря, где и сгинул где-то на этапе в 44 г. (власти даже не могли точно сказать, когда и где именно это произошло). Олег Николаев был реабилитирован, но его смерть стала тяжелым ударом по здоровью отца, и так не самого крепкого человека. Продолжал работать до последних дней, но после войны часто болел.

На протяжении многих лет вел дневники, но когда именно, не говорится. Часть была уничтожена им самим и женой (за начало 30-х гг., где он описывал создание колхозов на Украине и вызванный ими голод), часть сохранилась. К сожалению, в книге нигде не сказано, как удалось сберечь столь опасные для всей семьи Л. П. Николаева документы, где они находились все эти годы. Впервые они были изданы в 2009-10 гг. в журнале «©оюз Писателей» и сопровождались фотографиями и примечаниями. Нынешнее издание, подготовленное внуком профессора, написавшего для книги небольшое, но информативно введение, не имеет ничего из этого. Даже иностранные слова не переведены.

Авторское (?) название - «Во власти фанатиков. Дневник советского профессора» - отсылает нас, вероятно, к пребыванию Л. П. Николаева под властью Сталина и Гитлера, которых он оценивал по-разному, но очень категорично. Пишет о возвращении в 30-е гг. дореволюционных нравов и порядков во главе с «красным императором», о буржуазных чертах нового строя. Вполне такие троцкистские взгляды. Очень хорошо уяснил и объяснял механику показательных процессов, суть диктатуры Сталина. Это к вопросу о том, что все верили и ничего не понимали тогда…

Книга состоит из двух частей: дневник за 36-37 гг. (с 26.12.36 по 02.02.37, объемом в 75 стр.) и дневник за 41-43 гг. (с 21.10.41 по 23.08.43, объемом в 150 стр.). Во второй части есть пропуски – Л. П. Николаев болел, а в апреле-мае 42 г. был отправлен врачом в Германию сопровождать отправленных туда на работы украинцев, когда дневник вести побоялся. Там, наивный, пытался жаловаться немцам (он свободно владел, кроме французского, и немецким) на условия содержания остарбайтеров в немецких лагерях. Хорошо, гестапо снисходительно отнеслось к странному профессору…

Дневники содержат очень много интересных общих и бытовых наблюдений. Скажем, пишет о распространенных ожиданиях харьковчан в начале войны культурного отношения от немцев, как это было в 18 г. Но в этот раз не было ни культуры, ни порядка. Будучи завмузеем анатомии Харьковского универститета и имея охранную грамоту от властей, безуспешно пытался спасти фонды музея от разграбления и уничтожения немцами (вполне в этом преуспевшими). По его словам, жители знали об уничтожении нацистами евреев и душевнобольных. Много рассказывает об украинских полицейских, охотно служивших немцам, и местных женщинах, пошедших последним в содержанки. Пишет, что уже с конца 41 г. люди стали умирать от голода, организованного немцами. Сам он спасся тем, что обменивал драгоценности жены на еду, но жили очень тяжело.

Типовое оформление. С точки зрения сопроводительных материалов – полный голяк. Фото автора не смогли разместить (вместо него на обложке – партизаны). Даже редактора нет. Тираж 300 экз.

Воспоминаний людей, переживших оккупацию, по понятным причинам у нас мало. Да еще таких знающих и наблюдательных людей. Поэтому очень рекомендую данный текст (в паршивом исполнении, увы) всем интересующимся историей нашей страны в 30-40е гг.



© Как много писателей, как мало читателей…

0    0