Книга: Снежная королева (Андерсен Ганс Христиан) ; Проф-Пресс, 2019

Если человек ставит перед собой цель и смело идет к ней, то его ничто не сможет остановить. Герда была верной и преданной, даже увидев, что Кай изменился и стал жестоким и грубым, она не отвернулась от него, а всеми силами старалась помочь.

0    0

Одним суровым зимним вечером,
Когда не ожидаешь в гости никого
Он постучался в мою дверь, застенчиво,
Как будто знал меня уже давно.
Он бедно был одет, поношенный сюртук,
Протертые штаны, под стать и башмаки.
“Не приютишь-ли гостя, друг?
Желания мои невелики”.
Я беднягу конечно впустил,
Хоть и странным он мне показался.
Как он холода зимнего не ощутил?
Почему мне знакомым казался?
“А быть может хотите чайку?”, - я сказал.
“Буду вам благодарен, мне с бузинной”,
Он был скромен и тих, и что-то скрывал
Пряча в левой руке за спиной.
“Расскажите же, кто вы? Откуда пришли?”
“Я приехал из Дании, - он отвечал.
Там мои лучшие годы прошли.
Там я много чудес повидал”.
“Разве в Дании много чудес? Очень странно!
Я ведь о них ничего не слыхал”.
Он улыбнулся лукаво и из кармана
Осторожно зеленый горошек достал.
“О, ну это горошек, все его знают.
Хорошо подойдет к оливье!”
”Но о свойствах его иногда забывают.
О каких? Я сейчас расскажу вам, месье”.

И он рассказал мне, как этот горошек
Вышел в свет из стручка для пяти,
И как выбрал он ту, из всех жизни дорожек,
Что ребенка больного сумела спасти.
“Но ведь так не бывает!” - я был удивлен.
“А его дальний родственник, если не знали,
Он принцесс проверял и был награжден,
И теперь здесь, в Кунсткамере, чтоб не украли”.
“У нас так бывает, в России свои чудеса”,-
Я улыбнулся. За окном завывала метель.
В комнате стало свежо, стихли все голоса.
На холодный пейзаж вдруг легла чья-то тень.
Странник замер и тихо сказал: “Как метет.
Королева. Опять наблюдает.
Та что в снежном убранстве по миру идет
И сердца полные льда собирает”.
И он рассказал мне о девочке Герде,
До самой Королевы проделавшей путь,
Доказав, что искать любовь больше негде,
Кроме сердца того, кого нужно вернуть.
Я не верил ни слову, но долго молчал,
Это было настолько прекрасно.
“Но как удивительно то, - я сказал,
Что сердце Кая во льду не угасло”.
Он опять улыбнулся. “Оживить его
Может только лишь сильное чувство.
Чтобы суметь победить колдовство
Нужна вера, любовь, и нужно искусство.
Не слыхали ли вы как поет соловей
Во дворце императора Цин?
Что правил Китаем дольше всех из людей,
Соловьиною песней прославив Пекин.
Лед на сердце его растопил соловей,
На всю жизнь не забыв о том миге,
Как сверкали слезинки, что наград всех ценней,
На суровом императора лике.
Но вы что-то уж больно задумались, друг!
Вы слыхали о том, как другой государь
Среди глупых придворных, раболепия слуг,
Ходил полностью голым, словно дикарь?
И лишь смехом мальчишки был пристыжён,
Поняв, под смех толпы веселый,
Какими глупцами он был окружён,
До конца не признавшим, что их король - голый!
А в другом королевстве Ганс-дурачок,
Лишь грязи комок в кармане таскавший,
Своей болтовней принцессу развлек,
Вышедшей замуж за того, кто без фальши”.
Он рассказывал мне о достойных и бедных,
Об императорах, принцессах и принцах,
Про людей самых разных, и добрых и вредных,
О странных зверях и заколдованных птицах.
Он рассказал о солдате с огнивом,
На раз покорившем целое царство,
И о колдунье - старухе сварливой,
Свое не сумевшей оттяпать богатство.
А вот и малютка-девчушка с цветка,
Что прошла сквозь болота, леса и поля
Вслед за детской мечтой и огнем мотылька,
Изменила судьбу, став женою царя.
Не сдалась и Элиза, чьи одиннадцать братьев
В лебедей превратились, на руках ее кровь,
Жжет огонь и крапива, но сильней всех заклятьев
Золотое молчанье и простая любовь.
И солдатик не сдался и не проронил
Ни единого слова, сквозь обиды и боль,
И сгорел в одной печке с той, что нежно любил,
Лишь сердечко из олова не сумел съесть огонь.
И не нашел бы никогда, не будь он лебедем в мечтах,
Утенок гадкий свое место в этом мире.
И девушка с хвостом, оставшаяся пеной на губах
Того, кто не услышал ее голоса прекрасной лиры.
Он замолчал и поглядел в окно.
Мороз выписывал узоры и свистел.
Задумчиво проговорил: “Ведь скоро рождество.
Не обижайтесь, я не все сказать сумел.
Не нужно многого, забудьте все привычки,
И напишите жизни собственный рассказ.
Пусть согревают, как руки нищей спички,
Воспоминания о тех, кто искренне любил вас”.
Я ещё долго удивлялся его воображению.
“Ну, мне пора! - сказал он, поднимаясь.
Спасибо за беседу, за приют и угощение”.
“Скажите, как мне вас благодарить? Я затрудняюсь.
Я никогда не слышал ничего прекрасней
Чем пенье соловья у императорского ложе,
И нет среди людей русалочки несчастней,
Как ничего, чем сердце оловянное, дороже.
Но... подождите! - я запнулся.
Мы разве не встречались с вами раньше?”
“Конечно. Я знаю, понимаю ваши чувства
Мы забываем многое, когда бываем старше.
Увы, все детское уходит безвозвратно,
Я был в одной из этих сказок, так и есть,
И иногда я прихожу обратно.
Не забывайте тех, что вам дано прочесть.
Как не забуду я, когда с сестрой летел,
Хоть это было удивительно давно”.
Он показал мне руку, его взгляд горел.
Взмахнуло лебединое крыло...
Примечание. "...а горошина попала в кунсткамеру, где ее можно видеть и поныне, если только никто ее не стащил", - так заканчивается сказка "Принцесса на горошине".

0    0

ну как можно написать рецензию на детскую и такую любимую сказку? Ну, конечно, все замечательно! И смелая Герда, и страшно-прекрасная Снежная Королева, и добрые звери и мудрые старушки. Интересно, что не смотря на то, что сказку я знаю наизусть, читала я ее впервые. Поэтому взрослым умом она воспринимается немного по другому. Меня поразило количество смертей и необъяснимая жестокость некоторых персонажей, покоробили поцелуи в губы. Не то что я против смертей и поцелуев, но мне было странно увидеть это в детской сказке.

0    0