Пигмей (новый перевод) (Паланик Чак) ; АСТ, 2016

Как будто читаешь сотни страниц описаний с Алиэкспресс:
"Для протокола: приемный отец — крупный одышливый корова, рот гнусная вонь источай, труп мясо диета, примесь виагра вонь-волна, да рука тяни, что рукопожатие ухвати данный боевик. Агент моя кисть коэффициент сжатия анализируй, соотношение кость-сало оцени. Вывод — приемный отец 31,2 % жира обладай."Поначалу чуть не забросил, потом привык мысленно переводить на нормальный русский.
13-летние засланцы из усреднённой тоталитарной страны (не зря среди имен малолетних агентов встречаются как корейские и китайские, так и русские), на полгода отправлены жить в оплот демократии Америку.
Паланик с одинаковым энтузиазмом живописует как ужасы военизированной диктатуры, так и гримасы современного США.
Действие, как в ситкоме, происходит всего в полудюжине локаций, хорошо знакомых всем по телефильмам об американском пригороде: дом, школьные спортзал и аудитории, торговые ряды Уолмарта, церковь. Каждое из этих мест не по разу становится сценой гомерически смешных, предельно дурновкусных, часто кровавых, но по своему драматичных и даже трагичных событий.
Из романа в роман Паланик проносит свою странную фиксацию на одной вещи (нет, речь не про гомосексуализм) — подсыпание, подмешивание одними персонажами другим различных медпрепаратов: от снотворного до женских гормонов. Что это? Ещё одна пасхалка, как его любимый "рефрен"? В "Пигмее" рефреном, кстати, служат цитаты одиозных политиков; Че Гевара, Гитлер, Ленин, Троцкий, Сталин, Муссолини, Мао Цзедун. В основном вымышленные, как мне кажется, цитаты звучат в каждой главе, и обязательно два раза.
Странно было бы от книги-эксперимента ожидать ещё и навороченного сюжета, но он в "Пигмее" есть! Пусть и не такой закрученный, как в "Невидимках" или "Бойцовском клубе", но есть.
"Пигмей" со своей исковерканной грамматикой уверенно встаёт в один ряд с такими талантливыми надругательствами над правописанием, как "Цветы для Элджернона" Киза и романы Бэнкса "Мост" и "Безатказнае арудие", а также огромным списком других книг с альтернативной орфографией.
9(ОТЛИЧНО)

Bonus: не претендующий на полноту список произведений с исковерканным текстом, который по моей просьбе составили уважаемые лаборанты:
"Луна — суровая госпожа" Хайнлайн
"Урот" Шимун Врочек
"Моя не понимать" Костинов
"Хрустальные сферы" Дэвид Брин
"Я, хобо: времена смерти" Жарковский
"Заводной апельсин" Бёрджесс
"Ты вейнулся Снеогг, я знаала..." Хуберат
"И грянул гром" Брэдбери
"Поминки по Финнегану" и "Улисс" Джойса
"Экстелопедия Вестранда в 44 магнитомах" Лем
"Норма" Сорокин
"Кровь электрическая" Маккарти
"Шлем ужаса" Пелевин

0    0

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika
We're all living in Amerika
Coca Cola
Sometimes war
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika.
(Мы все живём в Америке.
Америка – замечательная страна.
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.
Мы все живём в Америке,
Кока-кола,
А иногда война...
Мы все живём в Америке,
Америка, Америка.)
( из репертуара группы "Rammstein")
Давно я не бралась за Паланика, а зря! Он умеет встряхнуть меня, удивить, заставить думать и размышлять, а в конце частенько и сидеть с отвисшей челюстью. В этот раз правда челюсть отвисла на первой странице от мысли «как я буду ЭТО читать?!»… (Кстати, мой поклон переводчику, работа им проделана потрясающая!) Автор решил написать всю книгу от лица подростка, плохо говорящего на английском и вчитаться тут еще надо рискнуть. Но оно того стоило!
Пигмей – главный герой романа вырос в стране победившего тоталитаризма, некий такой собирательный образ, в котором смешалась в кучу гитлеровская Германия, канувший в небытие, но все еще страшный сон среднестатистического американца СССР, современный Китай и многие другие страны, которым давным-давно пора показать кто тут главный на районе в которых уже давным-давно пора установить величайшее достижение человечества Американскую Демократию, аминь!
Под видом студентов по обмену Пигмей и его товарищи проникают в Штаты, где должны сеять хаос и разрушение. Но вот только кто кого еще развратит и разрушит. Операция по обрюхачиванию местных самок проваливается на корню, ведь в медпункте между уроками можно по быренькому сделать миниаборт. Проникновение в секретную лабораторию, тайна которой охраняется суперсовременными и супердорогими средствами защиты, оборачивается издевкой, ну не понять товарищам что рецепт нового мороженого может так усиленно охраняться, и даже гениальный (на самом деле!) разрушительный план под кодовым названием «Хаос» обречен на поражение, погребенный под слоем американских ценностей. Но какова задумка! Взорвать бомбу... С пачками долларов, пропитанных отравой, это уже не просто грязные деньги, это реально страшно красиво в своей продуманности!
Я не устану повторять, что старина Чак гениален, так постебаться (интересно это слово пройдет через антимат или моя судьба с этой рецкой неформат?) это надо умудриться! Причем надо всеми! Ведь и впрямь хрен редьки не слаще, оболванивание граждан происходит в любой стране при любом режиме, разница только в средствах и именно поэтому средства другой стороны подвергаются жесткому осуждению. Поголовный контроль или полная вседозволенность, которая является таковой лишь пока выгодна сидящим у власти, что хуже? Оруэлл с Большим Братом или Хаксли с бесконтрольным сексом и безвредными наркотиками? И есть ли смысл выбирать?
Концовка меня сначала слегка озадачила. Что? Хэппи энд? Чак, старина, да ты верно издеваешься? Скачем на единорогах в закат, обрамленные ванильно-сиропными сердечками? Ты ли это? А потом я задумалась, не постебался ли автор снова, только теперь и над читателями? Его хэппи энд, если задуматься, также натурален как сувениры со Статуей Свободы, на которых мелкими буквами значится «madeinсhina», также натурален как мегапопулярная нынче и у нас американская национальная «кухня» с гамбургерами и колой, также натурален как штампуемые один за одним американские блокбастеры. Пластмассовый хэппи энд, довольство от которого столь же длительно как и чувство сытости после биг мака…
Для знакомства с автором считаю эту книгу однозначно неподходящей, но вот поклонники, я думаю, оценят)


И да, клип группы «Rammstein» на песню «Amerika» при прочтении данной книге обязателен, и текст, и видеоряд вписываются просто идеально!

0    0

Можете зарубить меня топором, распилить пополам двуручной пилой, забить до смерти палками, наслать на меня шаровую молнию, но я все равно буду настаивать на том, что эта книга восхитительна, что Чак Паланик, несмотря на глобальное потепление, несмотря на экономические кризисы, несмотря на избрание на пост президента страны Барака Обамы, остался старым добрым Чаком Палаником, а не превратился, пока мы ждали очередную его книгу, в воинствующего адепта религиозной секты "Свидетели Иеговы". И это чертовски радует скажу я вам, потому что оставаться самим собой и продолжать гнуть свою линию - это ценное качество.
Чем же этот роман так меня восхитил, спросите вы? И этот вопрос будет вполне справедливым и уместным, потому что многие читатели подвергли его беспощадной критике. А восхитил он меня хотя бы уже тем, что написан таким своеобразным языком, уверенно отвечу я. Да, отсутствие грамматически правильно построенных предложений затрудняет чтение и восприятие прочитанного. Кажется, что разговариваешь с каким-то туземцем. Однако постепенно привыкаешь, фразы и текст в целом становятся понятными и роман проглатывается, как таблетка какого-нибудь психостимулятора. Но это не единственное достоинство "Пигмея". "Пигмей", как и практически все романы "короля контркультуры", является дерзким вызовом прогнившему американскому обществу, его образу жизни, его стереотипам, а также прилизанной накрахмаленной пишущей братии с ее затасканными штампами и клише. Паланик обличает все стандартное, догматичное, банальное. Чака тошнит от наших примитивных потребностей, мотивов и интересов, от привычного мировосприятия, от выстроенной системы ценностей и он открыто протестует против всего этого. В "Пигмее" Паланик показывает нам образ жизни не только американцев, но и демонстрирует, хотя и в довольно гротескной форме, собирательный портрет стран третьего мира с господствующими в них тоталитаризмами, коммунизмами, идиотизмами и прочими измами. Ведь главный герой этой книги приехал в США именно из такой страны. Он приехал с великой миссией "навести здесь порядок", однако мощная машина под названием американское общество без особого труда смяла все его устремления. И здесь Паланик выступает не в качестве твердолобого патриота - мол, смотрите какая у нас великая держава, - а в роли негодующего свидетеля того, как массовость съедает индивидуальность. В связи с чем расценивать финал как хэппи-энд все же, наверно, не стоит.
Безусловно, я не разделяю истеричных воплей и гневных тирад большинства рецензентов этой книги и не только из-за того, что многие из них когда-то восторгались произведениями Паланика и явно являлись "преданными" поклонниками таланта этого писателя, а теперь его нещадно критикуют и брызжат ядовитой слюной, но и из-за того, что эти самые бывшие поклонники, несмотря на свои отрицательные отзывы и свою праведность, продолжают его читать. Что ж вы, господа читатели, издеваетесь над своим безгрешным эго и продолжаете его мучить низкопробной литературой, покупая книги Паланика, если знаете, что он пишет одну только чернуху? Не читайте его, не стоит. Оставьте его нам, грязным извращенцам и прелюбодеям. Мы-то уж посмакуем его писанину на славу. Ну поглумился над нами старина Чак, написав эту книгу своеобразным языком. Ну описал пару сексуальных сцен извращенного характера. Ему положено, он мастер в этом жанре, и не нам его судить. Единственное, что действительно настораживает и в чем можно старого извращенца упрекнуть - это тринадцатилетние главные герои (в романе "Проклятые" главной героине тоже тринадцать лет, но надеюсь это не тенденция). Были бы они постарше лет эдак на пять-шесть было бы другое дело.

0    0