Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката (Беляк Сергей) ; Питер, 2020

Сергей Беляк — один из самых успешных отечественных адвокатов, как мне уже приходилось говорить, именно по гамбургскому, а не медийно-правозащитному счету имеет все шансы полноценно прописать адвокатуру в литературе. Во всяком случае, его только что вышедшая в издательстве "Питер" книга "Адвокат дьяволов" (серьезно переработанное относительно первого, 2014 года, издание) — заявка солидная и убедительная.



Любопытно, однако, что в своих литературных занятиях Сергей Валентинович отталкивается главным образом не от богатейшей своей профессиональной практики (хотя формально книжка посвящена самым разным этапам его адвокатской карьеры и множеству дел, громких и не очень), а из вещей и явлений сугубо параллельных, без которых, однако, он собственной жизни не мыслит.



Признаюсь, первое издание "Адвоката дьяволов", вышедшее пятилетку назад в "Центрополиграфе", показалось мне тогда традиционным (хотя, разумеется, ярким, личностно окрашенным, а личность Беляка неизменно привлекательна) набором мемуарно-профессиональных очерков. Ретроспективно главной причиной подобной оценки я полагаю недостаточный эффект "отстоя пены". Треть, если не половина персонажей книги были моими друзьями и знакомыми, реалии — узнаваемыми (издания и каналы, где я работал, подробно освещали "процесс Лимонова" в Саратове, там я с Беляком и познакомился); в общем, распространенный сюжет "лицом к лицу лица не увидать".



Эдуард Вениаминович Лимонов, с ходу в предисловии назвавший книгу "Адвокат дьяволов" (кстати, имеющую подзаголовок "Хроники смутного времени от известного российского адвоката") "целой энциклопедией русской жизни", как всегда, оказался провидцем. Тогда энергичный лимоновский комплимент выглядел скорее авансом. Однако в нынешнем, значительно дополненном и переработанном виде работа Сергея и впрямь предстает фундаментальным сочинением, где мемуарный пласт — далеко не единственный и даже не главный, а уклон в криминально-судебную тематику кажется куда более соприродным русской жизни и зафиксированной эпохе, нежели светский гламур и усадебный быт, описанные в "Евгении Онегине" — России времен Александра Сергеевича и Николая Павловича.



Ну и пресловутый "отстой пены", наработка дистанции — события и люди приобрели хмурые, неубираемые уже черты подлинного историзма.



Лимонов не менее прозорливо говорит о "коллективном портрете русского народа" как другом принципиальном плане книги. Кажется, в силу естественных профессиональных деформаций такое портретирование должно напоминать галерею Чезаре Ломброзо. Однако ничуть не бывало, если и искать здесь художественный аналог, то это типажи русских передвижников, написанные самыми яркими красками французских импрессионистов. Знаменитые политики, героические и жертвенные нацболы, криминальные авторитеты, рефлексирующие бандиты, прокуроры с огромными звездами на погонах, неотличимые от обывателей; бизнесмены, сменившие роскошные офисы на бутырские камеры; музыканты, шоумены, красавицы, просто русские люди, попавшие вдруг под софиты истории или угодившие в историю — всё это пестрое общество в худших своих проявлениях прогибается под время и обстоятельства, а в лучших — противостоит им, являя поразительные примеры выживания и сопротивления.



Собственно, философия Беляка именно в этом конфликте эпохи (90-е и далее, главным образом — "смутное время", по Сергею Валентиновичу, как обозначение одного из самых горьких и подлых периодов национальной истории) — между человеческим измерением и бесчеловечным давлением среды и нравов. И человеческое в России, хоть и с огромными потерями, неизменно побеждает. А помогает ему тот самый артистизм, трепещущее и светлое моцартианское начало — которое столь очевидно в самом Беляке, друге всей его жизни Лимонове и которое, увы, задавил в себе Владимир Жириновский, другой знаменитый доверитель Беляка. Символический план книги можно обозначить как вечное противостояние Лимонова и Жириновского. Хотя к обоим Сергей относится с неизменной симпатией, позволяя себе, впрочем, и трезвую иронию.



Надо сказать, что "Адвокат дьяволов" парадоксален даже на уровне настроения, центральной эмоции. Казалось бы, куда мрачнее: тюрьма как постоянный фон, огромные сроки, несправедливость в качестве доминанты всей судебно-правовой системы страны… Но я уже отмечал (в рецензии на другую книжку Беляка "Хорошо когда хорошо. Хроника сибаритства"), что веселость — органическое свойство его натуры, перешедшее в его литературу. Мир, преображенный светлым жизнелюбием автора, становится удобным полигоном для праздника, который мы всегда сумеем себе устроить…



Сергей Валентинович Беляк обживается в русской литературе, как он умеет и любит где-нибудь в суде, студии или на дружеской кухне, — включив свое негромкое, но проникающее обаяние, мастерски переводя внимание на себя и умея в нужный момент сказать и показать главное.



А с чисто практической стороны, книжка эта — замечательный учебник для молодых юристов, рекрутинговый инструмент.

0    0