Книга: Пожар (Крин Даниэла) ; Фолиант, 2022

До свиданья, мои любимые
- Есть более важные вещи.
- Например?
- Вы. Моя семья, наши друзья, хорошие книги.
Германия, наши дни, Ракель и Петера можно отнести к образованному среднему классу по стилю жизни и профессиональной принадлежности - он университетский профессор, она психолог. Но менталитет у них "осси" и оказывается это имеет значение - рожденные в ГДР, они никогда не ставили во главу угла материальные блага, и к своим пятидесяти не обзавелись ни домом, ни даже собственной квартирой.
Сын и дочь выросли и живут отдельно. Взбалмошная красавица Сельма замужем за отличным парнем, который уравновешивает ее порывы своей спокойной рациональностью, теперь мама двух сыновей. Младший Симон, выбрал карьеру военного альпиниста - любимец Ракель и источник вечных ее тревог с повторяющимся кошмаром о маленькой изломанной фигурке на дне горной расщелины, но вот такой он, убежденный, что кто-то должен родину защищать.
Ракель и Петер пережили не самый простой год из-за конфликта в его университете. Обычная история с ворчанием студентов по поводу слишком обширных списков чтения (он преподает литературу) как-то незаметно перешла в дискуссию о гендерных ролях, на преподавателя строчили доносы, обвиняя в домостроевских представлениях и сексизме. Ну, вы понимаете, в каждом обществе слышнее всего голоса самых пустых людей, которым по большому счету неважно, какой идеей вооружаться: патриотизма, феминизма или гендерной толерантности - равно опошляют любую Но крови Петеру, а следовательно и Ракель все это изрядно попортило, отдалив их друг от друга и прекратив физическую близость.
Героиня не готова поставить на себе крест в 49 и надеялась, что совместный отпуск в арендованном загородном доме вернет в отношения чувственность, но накануне отъезда хозяин сообщил, что дом сгорел. Искать что-то другое в последний момент не лучшая из возможных идей, а тут еще так совпало, что буквально в следующую минуту позвонила старая подруга матери Рут - у ее мужа Виктора случился инсульт и она должна провести некоторое время в клинике. чтобы ухаживать за ним, не согласятся ли они пожить на хуторе, присматривая за хозяйством и садом? И Ракель соглашается, даже не посоветовавшись с мужем. Ну просто Рут с Виктором всегда были ей как родные, и как отказать, да к тому же проблему отпуска это решает.
Виктор был знаменитым скульптором еще во времена социализма, выставлялся, ездил за границу, хорошо зарабатывал и первый дом супруги купили в этой вымирающей деревеньке еще тогда. Постепенно скупив все окрестные и превратив в подобие поместья. Бездетная пара всегда приветливо встречала яркую Эстер (Сельма в бабку) с двумя дочерьми от неизвестных отцов. Тихая пампушка Тамара шла в дополнение, но с хорошенькой Ракель тут всегда носились. И как было не помочь в трудную минуту? Понятно, что жить по-барски в курортном краю сильно не то, что ухаживать за животными и садом, но как-нибудь справятся, нет?
Дэниэла Крин одна из самых успешных писательниц германоязычного пространства, известная и за его пределами. Ее дебютный роман "Irgendwann werden wir uns alles" (Когда-нибудь мы все расскажем друг другу - цитата из "Братьев Карамазовых" в заглавии, кстати), описавший опыт взросления в мире объединенной Германии девяностых стал бомбой 2011. Вторая книга, "Крайности любви", пять историй зрелых женщин, исследующая любовь с точки зрения социальных стандартов и партнерства, тепло встречена критиками и полюбилась читателям.
"Пожар" тоже не прошел незамеченным, в заглавии и пожар, послуживший отправной точкой событий, и медленно тлеющее пламя недовольства порядком вещей, при котором кое-кто бездумно разрушает свою жизнь, принося много горя близким, а кое-кто другой готов скорее умереть, чем признать отцовство и вот это вот все. Но и надежда героини вновь раздуть огонь супружеской страсти,
Для меня дополнительным стимулом прочесть эту книгу казахстанского издательства Фолиант стал перевод, любила Татьяну Набатникову писательницу, люблю как переводчицу. История вряд ли окажется совсем вашей, если вам чуть за двадцать, но читатели 40+ найдут в ней много по-настоящему своего.
#немецкая литература, современная проза, семейные отношения, взрослые дети, стареющие родители, семейные тайны, отпуск в деревне, Даниэла Крин, пер. Татьяны Набатниковой, издательство Фолиант

0    0

У Рахель и Питера в личной жизни не все гладко, сказывается различие в темпераментах. Они, как спинтер и марафонец, используют разные стратегии:

Рахель легко принимает перемены за данность, и пусть эти данности меняются, как погода весной. При всей своей готовности к трудностям, Рахель не готова признать, что жизнь невозможно пройти «на максималках», без ошибок и крайностей. Взять ту же старшую дочь. Да, Рахель допустила с ней ошибки, и ее сложный случай до боли похож на те, что в учебнике. Тем не менее, Петер, которому со стороны виднее, всякий раз повторяет, что идеальных родителей не бывает. Где такие возьмутся? Рахель и сама часто проговаривается, критируя клиентов, мол, модно во всем обвинять родителей, но существуют ситуации, которые необходимо исправлять самим: терпеть неудовлетворённость, обдумывать каждый шаг, не кидаться в авантюры.

Петер же мыслит в глобальном масштабе: он цепляется за что-то незыблемое, например, за литературу и уход за животными на ферме — книги были и останутся значимыми, а домашние животные обязательно нуждаются в уходе. Поэтому ему так тяжело понять Рахель — он готов к мелким переменам, мелким неудачам, мелким невзгодам, но когда перемены касаются довольно глобальных вещей (например, студенты отказываются не то, что слушаться преподавателя, но хотя бы идти на компромисс) — он замыкается, как улитка в раковине. И именно здесь Рахель приходит ему на помощь.

Вот такой «идеальной командой по спасению мира» они будут латать личную жизнь взрослых детей, а, заодно, и свою собственную. Наблюдать за их взаимодействием невозможно приятно: будучи несогласными в мелочах, они неожиданно приходят к консенсусу, где, если не сможет один, подхватит другой.

Рефлексии на тему современности здесь также отсыпали с горочкой, в основном — критики мнимой свободы, которую дает общество потребления, завышенных ожиданий, закономерного неудовлетворения, граничащего с инфантилизмом, мол, хочу всего и сразу, ответственности (которая возрастает, чем больше сила). С одной стороны, мне наиболее близок этот радикальный подход, без претенциозных умных слов и нытья, с другой стороны Крин намеренно дает нам понять, что Рахель не идеальна: только что она ругала пациентов за идеализм, как уже сетует на сложные отношения с дочерью. Разве то, к чему она стремится, не есть идеализм? И да, она достигла полного взаимопонимания с сыном, только он не нуждается во внимании и заботе. Таким образом, слова писательницы можно воспринимать и дословно, и «от противного».

«Пожар» понравился мне даже больше «Крайностей любви», ибо это очень человечная простая история, полная надежды и веры в лучшее.

0    0

«Сытые времена порождают слабых людей».
*
Коттедж в горной деревушке, где был запланирован отдых, сгорел, и Рахель вынужденно согласилась на загородное поместье подруги матери. Она приняла это решение сама, не посоветовавшись с мужем Петером - преподавателем в университете. Она - психолог, ведущий частную практику, так делает не в первый раз: сама принимает решения, сама идёт на контакт, пытается сохранить семью, если этот брак ещё можно назвать таковым.
Уже не первый год Петер с Рахель живут как соседи, друзья, приятели, всё, что угодно, но не супруги.
Некоторое время назад муж впал в немилость, его обвинили в шовинизме, гомофобии, и соцсети поглотили его своими миазмами, льющимися нескончаемым потоком. А Рахель «подлила масла в огонь», и муж закрылся в своей раковине, точно моллюск.
Приезжает «сложная» дочь, не одна, конечно, с внуками, и ворохом своих проблем. Борьба, которую ведут на приёме пациенты Рахель, с собой и миром, не кажется уже ей бессмысленной. Всплывают отношения с матерью, далёкой от идеала, отсутствующий отец.
Сможет ли сельская жизнь в поместье сблизить семью, наладить отношения, стать связующим элементом в условиях вынужденной изоляции? Изоляции от вируса, от социума, от самих себя.
*
Проза Даниэлы Крин обладает одной очень важной особенностью: в канву сюжета ненавязчиво вплетены такие поступки и помыслы героев, где у читателя лишь 2 варианта - принять, одобрить, согласиться, либо взбунтоваться, возмутиться, осудить. Но точно не промолчать, не пройти мимо, тихо перевернув страницу.
Автор никогда не даёт ответов, лишь «немые» вопросы задаёт, предоставляя читателю самостоятельно определиться на чьей он стороне.
Среди скрупулезно прописанных деталей и мелочей, начиная от заварочного чайника и предметов гардероба, бликуют, просматриваются вариации отношений, взгляды на воспитание детей, вопросы веры, религии и морали. Ненавязчиво, деликатно Крин их подсвечивает, напоминая об их важном, крамольном значении.
При этом проза лёгкая, как пёрышко, не отягощённая философскими размышлениями и умозаключениями.
Может ли она чему-то научить? Безусловно! Терпению, мудрости, любви, принятию, эмпатии, и да, смирению. Иногда и оно творит чудеса.

0    0